Никогда не был поклонником американской кинофантастики; продукция такого рода представляется мне плоской и абсолютно неинтересной. Исключением является, разумеется, знаменитый фильм Стэнли Кубрика, и — еще один, относительно недавний, в котором экипаж космического корабля падает в черную дыру и затем успешно из нее выбирается, проделав некоторое, в том числе, путешествие сознания. Действительно, знаковые и яркие шедевры.
Но вот затертый до дыр расхожий сюжет, в ходе которого некое инфернальное/инопланетное/мистическое существо завладевает личностью человека, полностью подменяя собой и оставляя внешнюю оболочку неизменной — прочно вспоминается все последние годы. Приходит на ум всякий раз, снова и снова, едва слышу от знакомых, приятелей, друзей пресловутое «не все так однозначно» (любые варианты, имя им легион). Обрыдло, навязло в зубах.
Так, теперь что касается Эха Москвы… хм, а я ведь долго продержался, всеми силами давя сомнения, стараясь не верить. Объяснение, вероятно, в том, что я буквально рос когда-то на этих эфирах. Именно здесь открыл для себя Шендеровича, Быкова, Рогова, Пастухова, Дубнова, Юдина, многих и многих других. И одно из первых мест в этом моем перечне принадлежало бессменному главному редактору Эха Москвы Алексею Алексеевичу Венедиктову.
Оговорюсь: продолжаю слушать Живой Гвоздь и сейчас. Но, что касается Венедиктова — это был почти что шок, реально выбило из колеи… нет, его дискусы с представителями оппозиции не играли для меня роли: первый серьезный, трубой архангела аларм прозвучал во времена пиара дистанционного электронного голосования, ДЭГ.
Дело даже не в том, что бесконечно далекий от IT гуманитарий вдруг с пеной у рта взялся превозносить технологию блокчейна в качестве технического инструмента голосования. Скорее, другое: почудился в многословных и многочасовых, нелепых спичах некий отзвук классического Deus ex machina, что и резануло по ушам. Сложно объяснить in two words, поэтому только лишь вопрос в качестве ответа: скажите, а вы сами-то разве не чувствуете, что потуги сочинения алгоритма в качестве корректора любой формы лжи и лицемерия тоталитарного социума — заведомо несовместны со «звездным небом», равно как пушкинские гений и злодейство? — данное умозаключение рангом значительно выше уровня «Чужих», это уже что-то из Лема и Азимова, если еще не Канта.
Запомнилась снисходительная интонация Владимира Иноземцева насчет ДЭГ, в прямом эфире: будто б хлесткая пощечина. Венедиктов привычно вскинулся, но промолчал, хватило ума не продолжать. Нет, я не думаю, что его купили; вероятно, продался сам. Есть немалый экзистенциальный профит в самоиндульгировании под zнаком «ихтамнет», такое зачастую много дороже денег.
Не задумывались о подобном? — попробуйте.
В качестве одного из аргументов в пользу сформулированного мнения — вот этот, на видео, разговор с Сергеем Бунтманом. По ходу которого Венедиктов не единожды (остановил на одной из точек) возвращается к одной и той же старой, как русский мир, заезженной, как граммофонная пластинка, идее — «объективной реальности не существует, все видят по-своему». И точка.
До боли знакомо, не правда ли?
Каждый раз, пробуя разговаривать (профессиональный интерес берет свое, побеждая порой отвращение) с человеком, подпавшим во власть странной психологической ловушки исконно русского нигилизма — возникает у меня ощущение черной дыры, некоего замкнутого на себя пространства. Будто бы навсегда схлопнувшаяся звезда; удавалось ли кому-нибудь вырваться из тенет дьявольской ее гравитации — не знаю, никогда не встречал таких.
Возможно, они возвращаются из гиперпространства не сюда?