Данный материал не имеет претензий на поиски скрытого психологического материала, не претендует на разнообразные психоаналитические экзерсисы, не является саморекламой… и вообще, так сказать, не в контексте.
Автор не выражает своего мнения на предмет описанных событий; разве только заголовок статьи говорит сам за себя. И, разумеется, эпиграф, в качестве которого я посчитал наиболее здесь подходящими строчки Александра Галича из «Старательского вальска»: вот так просто попасть в палачи — промолчи, промолчи, промолчи.
Это рассказ о двух людях, сведших знакомство по моей, как теперь уже понятно, вине. Об учителе и ученике, встретившихся спустя долгие годы. Младший из них с юношеских лет страдает тяжелым заболеванием, название которого в свое время составляло, так сказать, бренд и визитную карточку ленинградской психиатрической школы; а в последние годы навалилось и тяжелое онкологическое заболевание.
Старшего же из них я довольно продолжительное время считал своим другом. Это человек, в немалой степени известный в спортивном мире Санкт-Петербурга, имя его — Михаил Анатольевич Лоскачев.
Комментариев с моей стороны, как уже сказано, не будет. Но если среди посетителей блога найдутся юристы или врачи, в чьей практике бывали аналогичные случаи — хотелось бы прочитать в комментах их профессиональное мнение на предмет произошедшей истории, суть которой становится недвусмысленно понятна после прослушивания аудиозаписи моего телефонного разговора со старым приятелем, попавшим сегодня в беду. Из которой, боюсь, ему уже не выбраться… впрочем, Dum spiro spero.
Разумеется, возможность прокомментировать статью открыта для всех желающих; эмоции допустимы. Я же позволю себе вспомнить об одной из последних своих тренировочных схваток с М.А.Лоскачевым… вспомнить, как три раза подряд он лег под меня на борцовском ковре, проиграв сразу несколько очков. Вспомнить, как было мне мерзко и стыдно: рядом стояли его ученики, смотревшие на все на это; несравненно лучше б мне было тогда проиграть… и, находясь под впечатлением мучительного стыда — я попросту отдал ему последнее очко в партере. Спортсмены поймут.
К чему все это? Весовые категории наши, да и года — немало ведь разнятся, заслуги моей здесь нет… да все к тому; — в этой стране я родился и вырос; привычка российского дешевого быдла «решать вопросы» теми способами, которых не понять европейцам — мне хорошо известна. Закончить хотелось бы следующим заявлением: при первой же попытке в любой форме прессинга в ответ на данную публикацию; будь то телефонная угроза, нежданная уличная встреча либо что-то еще — разбираться будем при посредстве компетентных на сей счет организаций, это я гарантирую, равно как и широкую огласку.
Драться на дуэли, как хорошо когда-то было известно — можно только с равным, и не иначе; во всех других случаях… после — пришлось бы тщательно мыть руки. Слишком далеко зашло сегодня это дело, слишком омерзительной видится мне ситуация. Запись телефонного разговора приведена «как есть»: с паузами, ненормативной лексикой и без какого бы то ни было монтажа.
Как это «ни слова правды»? Ты утверждаешь, что напропалую лгал мне в этом телефонном разговоре? Или — хочешь сказать, что запись смонтирована? — что же, я готов предоставить оригинал для независимой экспертизы.
Впрочем, обращаюсь я не к Мише Шепитько, которого знаю более десяти лет; стиль явно не его, в этом нет ни малейших сомнений. А обращаюсь — к тому очень недалекому человеку, под чью диктовку написано лживое трусливое сообщение под чужим именем. Послушайте, как вас там. Среди моих знакомых нет сутенеров, и говорить мне с вами не о чем. Дискуссии не будет, я брезглив. Если есть претензии — обратитесь в суд. Либо поступайте так, как укажут вам остатки совести, если пропито не все и таковые найдутся… я сумею ответить. Напоследок одна рекомендация — не говорите мне, что мне делать, и я не буду еще раз во всеуслышание повторять тот эпитет, который считаю для вас наиболее подходящим.
P.S. Блог не настолько популярен, чтобы на третий день после публикации Миша Шепитько нашел в Сети данную статью… тем более, что ему вообще не до интернета сейчас, насколько мне известно. Шитый белыми нитками, неумный шантаж, предпринятый по отношению к больному человеку? Ок, я испрошу на сей счет очередную консультацию у своего юриста. А пока — продолжаем раскрутку и рассылку по инстанциям данной статьи, коли уж вы так решили.
Леша,убери эту грязную информацию с сайта,в ней нет ни слова правды. Не надо порочить имя честного человека.Мог бы хотя бы спросить разрешения на публикацию такой информации. Не пиши меня на телефон без моего согласия,занимайся лучше своими делами.Миша Шепитько
Я умышленно обошел в статье тему православия, равно как и оценочные свои суждения либо психоанализ, но… да, Дим, здесь ты угадал, на 101%.
Эти свойства квартирного вопроса отметил еще доктор Булгаков.
Конспектирую комментарии врача: этот парень очень скоро перестанет вставать, и ему потребуется не только еда и лекарства, но и постоянный уход (судно, кормежка, мазь от пролежней и проч.), нужно будет при приступах колоть наркоту — говорят, это ни с чем не сравнимые боли. Если он устает — это типичная анкологическая слабость, т.е. дело движется к финалу. Можно попытаться найти какой-нибудь благотворительный хоспис, они даже при монастырях встречаются, т.к. в государственном никто ничего не будет делать совсем, а бесплатно так и подавно.
А с великим гуру (не сомневаюсь, являющимся трепетным православным христианином) сделать юридически ничего не получится, если потерпевшему не попытаться заявить о вымогательстве (т.е. его заставили подписать дарственную под угрозами). Но это сложный и дорогой процесс, а на это мало времени, бедняга будет дееспособен недолго. Кроме того, «молодой» хозяин может выставить «гостя» из «своего» жилья. Единственный вариант: по несправедливо забытой методике 90-х убедить начинающего риелтора подписать ежемесячное денежное содержание, и на эти деньги нанять сиделку. Но юрист его не посоветовал. Я тоже.
А поставщик натуры никак не идет на контакт? Хотя, зачем..
Очень хорошо понимаю, с каким чувством ты разглядываешь руку, приветствовавшую некогда это чмо.