Как-то так теряется, в суматохе дня, данное обстоятельство: манипуляция, предпринимаемая одним человеком по отношению к другому человеку — составляет его, этого самого суматошного дня любого из нас, львиную долю… собственно, одна из многочисленных проявлений невротического склада личности и заключена в психологическом неприятии этого странного, заставляющего чуть приостановиться и призадуматься, свойства человеческого социума. Причем диагноз здесь сугубо условен: подверженные данному недугу люди в обиходе могут называть себя анархистами, нигилистами, максималистами, «борцами с режимом», порой с головой уходят в изобразительное искусство или рок-музыку; for example знаменитое «я всегда буду против», как в бытность говаривал весьма популярный и действительно на редкость талантливый представитель российской рок-сцены. Архетипичным прообразом этому довольно многочисленному человеческому сословию можно считать самого, пожалуй, известного героя «товарища нашего шекспира» с его коронной фразой «играть на мне нельзя» и вполне, в общем-то, классическим фрейдистским комплексом Электры (любовь к отцу, ненависть к матери), которому на роду оказалось написано если и не стать королем датским, — то, во всяком случае, превратиться в одну из самых культовых фигур мировой литературы.
В качестве примера сказанному. Существует на свете поистине знаковый труд Зигмунда Фрейда, увидевшего подоплеку остроумия — в попытках игры на сущностях подсознания; кто не читал — попробуйте; это как хорошее вино, пить надобно маленькими глотками, смакуя при этом каждый. Прочтите даже не как научный труд, но — как классику философии, которую необходимо знать любому неглупому современному человеку, считающему себя частью мирового сообщества… прочтите, и вы навсегда привьете и застрахуете себя от чудовищно безграмотной расхожей болтовни киселевых-соловьевых. Причем — обратите внимание — не утверждаю, что это и вообще такого рода чтение безусловно принесет вам профит и материальную выгоду, во всяком случае, в современной России… тем не менее, итоговый выигрыш, безусловно, останется за вами.
А ведь именно это и есть главное. Особенно в стране с незыблемыми православными скрепами и неизбывной духовностью. Не правда ли? — к черту материальную выгоду, граждане.
Но это к слову. А поговорить сегодня хотелось бы о гротеске. На повестке дня стоит — «кто на ком стоял? — потрудитесь выражать мысли яснее» — ну или «главной нитью данного опуса» (вот, хотя бы так) является вопрос: какова психологическая подоплека этого далеко не всегда театрального или циркового «жанра», есть ли та или иная связь между гротеском и остроумием?
Много лет знаком с весьма своеобразным, довольно эксцентричным человеком, обожающим диалогизировать (практически на любую тему способен) цитатами из всем известных книг/фильмов; причем — что обращает на себя внимание — как правило, это все отрицательные герои. Например, очередному тупому эйчару (от HR, Human Resource, кадровик предприятия, если кто незнаком с таким сленгом) приятель мой вполне мог бы ответить фразой персонажа из Места встречи: «а по мне так все одно; хотите — мусоров резать пойдем, хотите — завтра ж разбежимся».
Важный момент. Если кто-то в ответ на вашу жалобу на суку-жизнь жизнерадостно ответил фразой Айболита-66 — «это даже хорошо, что пока нам плохо» — нет, это не Сашкина ипостась. Фраза героя Ефремова ведь суть нечто жизнеутверждающее, не сарказм и не гротеск, т.е. вовсе не его театрально-жизненное амплуа. А вот на упрек в непрофессионализме (например) мой приятель вполне способен ответить злорадной скороговоркой незабываемого басовского Дуремара, «а зачем мне быть врачом?! когда мои пиявки сами лечат людей?!» — да, вот такое вполне в его контексте.
Наводит на размышления, не правда ли.
Реплика перед совместным походом в театр/цирк, куда всякий раз с немалым трудом его вытаскивал, пока не прекратил попытки: «Ну, с богом. И снег нам в помощь, ежели мусора были, уже наследить успели». Слушая по зомбовизору параноидальный бред в адрес геев/хохлов/поляков/грузин/англичан/пиндосов/баракаобамы очередного потенциального кандидата на долговременное обслуживание в исторических стенах санкт-петербургской психиатрической больницы №3 им. Скворцова-Степанова: «Уж мы их душили-душили… душили-душили… душили-душили…»
Остроумно? — ну, в определенной ситуации.. вполне. Гротескно?.. хм. — Да, пожалуй… — Какова глубинная подоплека гротеска, который ведь гораздо чаще, нежели остроумие, способен быть вовсе не смешным и вообще довольно редко бывает добрым (вспомните репризы Карандаша военной поры, уверен — если не видели, то всяко о них читали, как и я); есть ли здесь корреляция, связь с описанными психологическими коллизиями? — очень бы хотелось услышать и обдумать ваше мнение, досточтимые дамы и господа.
Великолепный есть рассказ у Александр Беляева. «Мистер Смех». Увы, это литературное произведение могло бы быть, на мой взгляд, значительно более интересным, «посильнее чем фауст гете», выражаясь словами «лучшего друга всех писателей», живи один из них не во времена этого самого друга. Сравнивая Беляева с любыми другими писателями-фантастами советской поры, неизменно приходишь к выводу отнюдь не в пользу последних… хотя эпизод иного его произведения, в котором капитан обманом оставляет на Марсе пассажиров своего космического корабля, построенного на их же, собственно, капиталистические деньги, и спешит без них на революционную Землю — всегда вызывал у меня недоумение именно в силу гротеска абсурдной своей ситуации, особенно в бэкграунде героев Джека Лондона и капитана Верна; очень даже неплохой фантастический роман на последних страницах превращается буквально в сатирический памфлет, если не в комедию положений… да, но тем не менее. Видимо, так уж устроен талантливый российский писатель: когда захочется ему солгать, или вынужден, делает он это… крайне неуклюже, гротескно. Гротеск как форма психологической защиты, экзистенциальная попытка компенсации? Возможно… что думаете? А пока — вернемся к «Мистеру Смеху»; не развернут сюжет, скомкан и скороспел, а ведь задумка поистине блестящая, «куда там Волхву Фаулза». Впрочем, времена не выбирают, в них живут и умирают… «большей пошлости на свете нет, чем плакать и стенать, чтобы можно то на это, как на рынке, поменять…»
Если оворить о гротесковой ситуации, то я не совсем понимаю, почему гротеск — ситуация. Ситуация бывает скорее абсурдной.
Разве комедия положений не способна иметь черты гротеска? — ну, вот вам и ситуация. Но. Мы с вами можем сколь угодно долго жонглировать ярлыками и познаниями, я даже рискну предположить, что в итоге все это будет вполне себе остроумно, и аплодисменты аудитории мы так или иначе сорвем… но к пониманию сути этой странной, поистине мистической мистерии, называемой остроумием — так и не приблизимся. Может, попробуем иначе? — знаете, я придерживаюсь той точки зрения, что на пути познания единственно имеет смысл именно действие, попытка; а вовсе не результат.
В качестве примера остроумия, который попробуем разобрать по косточкам — припомним что-нибудь от признанного короля этого жанра и остроумца вдвойне, по уму и по рождению; я говорю о французе Бомарше.
— И вам не стыдно играть честью порядочной женщины?
— Я почти ни с одной женщиной себе этого не позволяю: боюсь попасть в точку.
Хм… знаете, если я попробую сейчас сформулировать недосказанное острословом Фигаро… то окажется эта моя интерпретация крайне плоской, чтобы не сказать хамоватой; даже куплеты Администратора в исполнении Андрея Миронова — «а для женщины главное честь, когда есть у ней рядом мужчина» — звучат, согласитесь, несколько freeвольно. Обсуждать личную жизнь женщины, тем более женщины высшего света — не принято, это априори закрытая тема, тут можно ведь не только по зубам схлопотать, но и что-нибудь из арсенала той недавней комедии абсурда, когда российский офицер публично вызвал на дуэль штатского. В общем, вполне уместно припомнить терминологию Фрейда: тема табуирована.
А ведь вы, наверное, и не заметили? мы с вами только что отыскали один из истоков остроумия; это — попытка обойти табу. Попытка сказать, не сказав. Уверен, вы самостоятельно сможете припомнить многочисленные примеры, подтверждающие этот вывод… кстати, зачем далеко ходить? — останемся в театральном партере упиваться остроумием все той же вечной Женитьбы Фигаро. Припомните последнее действие комедии: летний ночной парк, закрытая беседка, в которой прячется одетый в женское платье юный красавец-паж, и куда устремляется обуянный неутоленной любовной лихорадкой граф Альмавива… стоп-стоп-стоп, снова мои слова зазвучали плоско и пошло, не правда ли? — во всяком случае, однозначно вызывают в вас отторжение. Черт возьми, как же хорошо быть завзятым острословом и уметь сказать, не сказав! — никакого тебе фрейдовского «торможения», сплошняком овации и регалии.
Лена, я так полагаю, к этому моменту моего монолога вы уже сполна вооружены бензопилой Дружба, чтоб с воспетыми в веках истинно женскими мягкостью и кротостью преподать воинствующему невежде урок по образцу «Правосудия Декстера». Повремените несколько минут, задайтесь вопросом: почему многочисленные комедии с переодеваниями — мужчин в женщин, женщин в мужчин — принадлежащие перу Шекспира, Лопе де Вега, ну или хоть бы Билли Уайлдера, представляются нам сегодня столь незыблемыми канонами остроумия? Хм, тоже мне, бином Ньютона… да, в частности, просто потому, что умеют говорить — не сказав, и говорят — между строчек. Здесь, увы, еще и долбаная наша с вами совковая ментальность берет свое; все знаем название потешной киношки «В джазе только девушки», но совершенно не знакомы со странной историей создания, запретов и проката «Some Like It Hot»… а ведь кинокартина эта очень неоднозначна, и имеет далеко не одно двойное дно, о чем написано немало познавательных и интересных исследований.
И вот теперь попробуем еще более пристально взглянуть в глаза Остроумия.
Прежде всего отметим, остроумие — несомненно, одна из форм психологической манипуляции: ваш собеседник, партнер или оппонент искусно и исподволь подводит вас к тому, что вам предстоит узнать, причем узнать крайне неожиданно. Глаза ваши завязаны, будто б у новоявленного адепта масонской ложи; вы обречены на неведение вплоть до самого последнего момента, когда вам неожиданно откроется нечто, что вызовет, вполне возможно, крайне алогичную и совершенно нерациональную психосоматическую реакцию, называемую в обиходе смехом. Не верите? — ну, припомните концовку любой популярной новеллы О.Генри.
Да, но что же происходит в такие финальные моменты? — лучше не спрашивайте, происходит ведь и в самом деле таинство. Буквально долю секунды длится кульминация общения, становящееся на эту долю секунды общением невербальным, общением на уровне подсознания. Ваш остроумный собеседник сумел подвести вас к своему, правильнее именно так было бы назвать, психическому материалу — не произнеся, но заставив вас, тем не менее, услышать. Телепатия? — вовсе нет, хотя, отметим в скобках, раппорт в такие моменты несомненен. Нет, скорее, коллективное бессознательное, до диалога в котором… или же — с которым… нам удается подняться столь нечасто. Да, остроумие — это и в самом деле людская попытка разговора на языке Богов…
.. кстати, и смех ведь продлевает жизнь. Улыбайтесь, господа, улыбайтесь! — все глупости на земле делаются исключительно с серьезным выражением лица; кроме того — никто ведь не отменял обратной связи. А вдруг мелькнет? а вдруг — успеете ухватить?