Спервоначалу замысел рассказа был иным.
Думал озаглавить в стиле «НИИЧАВО, строение 2, справа во двор за углом», что-нибудь в этом роде. Написанное бодряческим и юморным, в подражание «Понедельник начинается в субботу» и в стиле позднего совка повествование, по замыслу самонадеянного автора, рассказало бы о персонажах знаменитого института бр. Стругацких, построивших филиал на территории Зоны и привлекших профессиональных сталкеров к лечению неизлечимых психически больных… согласитесь, уже сама по себе «идея на миллион», априори подразумевающая множество забавных ситуаций.
Здесь необходимо пояснение. Довольно давно являюсь сторонником концепции, которую кратко можно было бы озаглавить «Архетипические паттерны в шизофрении», подобно названию доклада Эдварда Ф. Эдингера. Известно, что зачастую эго оказывается схвачено и порабощено т. н. «архетипными импульсами», что вполне объясняет клиническую картину ряда психических заболеваний, см. статью Короленко и Дмитриевой «Основные архетипы в классических юнгианских и современных представлениях», например. А от Юнга уже рукой подать не только до Кастанеды и книг Стругацких, творчества Тарковского… но, как попытался показать в материале Не за миллиард лет до конца света — недалеко даже до основных тезисов интегральной йоги Ауробиндо, великого мыслителя Индии. Ну и вот. Блоготворчество не имеет, разумеется, претензий на научно-исследовательскую деятельность; нет, всего лишь попытка неких фельетонов, не самым плохим, как меня пару раз уверяли, литературным языком пытающихся шутливо рассказать о том, что занимает мысли вполне серьезно.
Создать оригинальный текст в подражание кому-либо из мэтров не зазорно, данная традиция имеет на Руси свою историю, и историю некороткую. Кажется, даже мне порой что-то такое удавалось. Но — не в этом случае… не срастается, не складывается. «Главное — чтобы костюмчик сидел», да вот только криво сидит костюмчик, откровенно фальшивит струна. Нет-нет, вовсе не впадаю в патетику. Но и шутить не хочется.
Я расскажу сегодня о человеке, жизнь которого не есть плод авторского вымысла и литературной мистификации, и который не давал мне позволения на публичный рассказ о нем. Пусть это будет на моей совести; Игорь никогда уже не прочтет, но рассказ о нем, возможно, кому-нибудь поможет на его Дороге. Помните крапивинское Помоги мне в Пути?
Мы познакомились, когда я был почти что мальчишкой. Лет семнадцать мне тогда было, моему новому приятелю — около полтинника… но, странное дело, чувствовал он себя (а я — его) ровесником, как не раз мне и заявлял. Вспоминая, прихожу к тому, что вот это непрестанное ощущение в бытность когда-то застывших, как мошка в янтаре, лет — одна из знаковых черточек психологического, как модно формулировать сейчас, «профайла» этого неординарного человека.
Так получилось, что ряд страничек блога имеют непосредственное отношение к цирковым будням. Возможно, старожилы ленинградского цирка помнят Игоря, он работал у Лапскера, в радиорубке. Я говорю о тех временах, которые еще до отъезда Оршанского, когда в манеже и вокруг него безраздельно царил умница, человек большой и светлой цирковой души по имени Рикардо Морено.
Выходец из узбекской семьи, мой новый приятель был хорошо образованным и талантливым инженером-радиотехником. Обладал даром яркой, располагающей к себе харизмы; да, был это невероятно общительный человек, у которого повсюду, казалось, были только друзья. По меркам 90-х годов, получал он неплохие деньги, работая в нескольких местах (в питерских театрах, наверное, его также не забыли). Говорю, чтобы подчеркнуть: никакой «стены» между ним и окружающими, стены, являющейся лакмусовой бумажкой ряда характерных психических заболеваний — по-видимости, не было. Но время от времени неизбежно случались рецидивы, и Игорь пропадал на пару недель, на месяц. Возвращался домой измотанный и опустошенный, исколотый галоперидолом и аминазином.
Оговорюсь. Нет у меня намерения в очередной раз бросить камень в психиатров, тем более, в случае моего приятеля имеет смысл, вероятно, говорить о ремиссии, коей способствовало сбалансированное, грамотно подобранное медикаментозное лечение. То, о чем расскажу, случалось один-два раза в год, не чаще, все остальное время Игорь пил таблетки и жил более-менее нормальной (довольно насыщенной, к слову) жизнью. О подробностях госпитализаций он, понятное дело, не распространялся, и изменил этому правилу лишь раз. Бесхитростный и горестный рассказ врезался мне в память.
В тот момент ему начало казаться, что он не только, как в водовороте, все более и более оказывается в центре внимания окружающих, но мистическим образом управляет ими, притягивая к себе будто магнитом и провоцируя, сам того не желая, на неадекватные и враждебные поступки. Это — моя интерпретация торопливого его, сбивчивого рассказа; сейчас бы добавил от себя, что имела место ярко выражавшая себя проекция, бессознательный перенос некоего психического материала вовне, что приводило к крайне неприятным (нет, ни в коем случае не бред) впечатлениям: будто бы попал во вседовлеющую, внушающую панический страх суггестивную зависимость от внешнего (человек, событие) объекта. Думаю, не ошибусь, если скажу, что на бытовом уровне такого рода симптоматика известна многим; нечто подобное, но будучи выражено менее остро, случается в самые неудачные наши дни, когда все из рук валится… припоминаете? — кроме того, перечитывая Стругацких, не могу отделаться от ощущения, что аналог именно такого состояния послужил им в качестве канвы повести «За миллиард лет до конца света».
Что я мог ему сказать тогда? — ничего, заслуживающего внимания, разумеется. Что сказал бы сейчас… а вот это вопрос. Не поверите, так и вижу, как некий солидный человек в белом халате снисходительно пожимает плечами: «Дилетант, детство. Месяц ординатуры начисто и на всю жизнь излечивает от наивного альтруизма». Хм, да я ведь и не спорю. Но реальность в том, что любые проявления the Evil Persona (та самая «тень света» Шри Ауробиндо в интерпретации Сатпрема) всегда по силам испытуемому, и если бы дон Хуан с доном Хенаро с присущими им педагогическими талантами попробовали бы растолковать пациенту богоугодного заведения им. Скворцова-Степанова что-то в этом роде, сменив потаенную тропу сакрального знания индейцев яки на банальную стезю современной экзистенциальной психологии, то… может статься, это имело бы смысл? В самом деле, «почему бы двум благородным донам», хе-хе, не попробовать?
Смею утверждать, для Сталкера в великолепном актерском исполнении Кайдановского (Рэдрик Шухарт бр. Стругацких не вызывает у меня большого интереса, признаться) духовный экзерсис, подобный тому, что описан выше — вероятно, сугубо праздник. Будто бы вгрызаешься в чертовски интересное Неизведанное, вытаскивая на поверхность («хабар»?) кусок за куском, раз за разом… нелегко, но захватывает целиком, более того, это — единственное, что дает надежду. «Повезет, и тогда мы в себе эти земли откроем. И на берег сойдем, и останемся там навсегда.» И уж, конечно, никаким медикаментам или алкоголю в такие дни места нет, нет места депрессии и панике, да и докторам тоже: «Отдохните, ребята, здесь происходит, без преувеличения, таинство. Без обид».
Делая попытку подытожить, вернусь к книгам Стругацких. Думается, в серии произведений, посвященных становлению расы сверхлюдей, почти единственно лишь в этом и заключен элемент фантастики, все остальное довольно тривиально, будучи описано, правда, специфическими терминами (названия статей чуть выше), но весьма задолго до того, как это сделано Авторами. Допущение о том, что супраментальные преобразования способны иметь некий систематический характер, как изображено в «Гадкие лебеди» или в «Волны гасят ветер» — представляется мне тем самым фундаментом на песке, который талантивый писатель обязан уметь притянуть за уши, дабы выстроить на нем здание вполне логичных и последовательных, в общем-то, событий.
В самом деле. «Инициация люденов» — она и так идет (уверен, никогда не прекращалась) полным ходом, каждый раз в индивидуальном, правда, порядке. Об эпизоде одной из таких инициаций — сегодняшний рассказ. Вы разве не поняли? — перечтите еще разок, все несложно и почти буквально на поверхности. Тезис о возможности массового вылупления бабочек из куколок моментально и безоговорочно опровергается классическим каламбуром о «бессмертном поедателе гамбургеров м-ре Смите». Впрочем, возможно сформулировать проще и доступнее: «а с каких это, собственно?»
И вот здесь мощным музыкальным аккордом вновь начинает звучать тема Учителя. Попытка параллели между духовной практикой ашрама Шри Ауробиндо и знаковыми моментами анамнеза ряда психических заболеваний, предпринятая автором в двух последних статьях — способна выглядеть юмористической лишь на первый взгляд. Не будем сбрасывать со счетов, в первом случае имеет место быть осознанный выбор человека, прошедшего и передумавшего весьма многое, и продолжающего работу со своей экзистенцией под руководством опытного наставника, способного, в большинстве случаев, предостеречь от ошибок. В случае же втором… сваливается, как снег на голову, Нечто, что всеми вокруг трактуется как болезнь и несчастье, да и сам ты в состоянии полной ошарашенности: «кульман, шеф, конец квартала», а тут такое. Да сто лет оно не надо, верните гамбургеры; ради этого согласен и на галоперидол.
Увы, ребята. Гамбургеры когда-нибудь непременно к нам вернутся; но если что-то заставило ступить на Дорогу — обратного пути, сколько мне известно, не существует.